«В России "настоящих мужчин" нет, не было и быть не может. Мужчина состоит из свободы, чести, гипертрофированного эгоизма и чувств. У русских первое отняли, второе потерялось, третье отмерло, четвертое - кисель с пузырями».
Виктор Ерофеев
В русском языке и народной культуре Россия выступает в образе матери. В русской семье существовало особое почтение к женщине-матери, тогда как отцы и мужья часто выглядят слабыми и несамостоятельными. Маскулинность часто проявлялась главным образом в деструктивной и антисоциальной форме - в бесшабашной удали, пьянстве, драках и т.п. Некоторые историки связывали это с политическим деспотизмом и недостатком индивидуальной предприимчивости.
Экономическая неэффективность советской системы, в сочетании с политическим деспотизмом и бюрократизацией общественной жизни оставляли мало места для индивидуальной инициативы и независимости. Чтобы добиться экономического и социального успеха, нужно было быть не смелым, а хитрым, не гордым, а сервильным, не самостоятельным, а конформным. С раннего детства и до самой смерти советский мужчина чувствовал себя социально и сексуально зависимым и ущемленным.
Социальная несвобода усугублялась глобальной феминизацией институтов социализации и персонифицировалась в доминантных женских образах. Это начиналось с раннего детства в родительской семье. Из-за высокого уровня нежеланных беременностей и огромного количества разводов, каждый пятый ребенок в СССР воспитывался без отца или хотя бы отчима. В середине 1980-х гг. только в так называемых материнских семьях воспитывалось около 13,5 миллионов детей.
То же самое наблюдается и сегодня. По данным выборочной переписи 1994 г., 20% российских семей с несовершеннолетними детьми были неполными и 19,6% всех детей рождены вне брака. Да и там, где отец физически присутствует, его авторитет в семье и роль в воспитании детей, как правило, значительно ниже, чем роль матери. Отцы обладают преимуществом только в информационной сфере, когда речь идет о политике и спорте.
В детском саду и в школе главные властные фигуры - опять-таки женщины. В официальных подростковых и юношеских организациях (пионерская организация, комсомол) тон задавали девочки (среди секретарей школьных комсомольских организаций они составляли три четверти). Мальчики и юноши находили отдушину только в неформальных уличных компаниях и группах, где власть и символы были исключительно мужскими. Многие такие группы в России, как и на Западе, подчеркнуто мизогинны.
После женитьбы молодому мужчине приходится иметь дело с любящей, заботливой, но часто доминантной женой, которая, как некогда его мама, лучше него самого знает, как планировать семейный бюджет и что нужно для дома, для семьи. А в общественно-политической жизни все контролировалось властной "материнской" заботой КПСС.
Этот стиль социализации, несовместимый ни с индивидуальным человеческим достоинством, ни с традиционной моделью маскулинности, вызывал противоречивые психологические реакции.
На идеологическом уровне безотцовщина и тоска по мужскому началу способствовали трансформации образа отсутствующего реального отца в характерный для всякого тоталитарного сознания (так было и в нацистской Германии) мифологизированный унитарный образ Вождя, Отца и Учителя.
Несколько ниже располагаются идеализированные образы коллективной маскулинности, мужского (особенно воинского) товарищества и дружбы. Принадлежность к коллективному мужскому телу, сочетающая гомосоциальность с неосознанным гомоэротизмом, психологически компенсирует мужчине его слабость и несамостоятельность в качестве отдельного индивидуума: каков бы я ни был сам по себе, в рамках группового "мы, мужики", я силен и непобедим. "Русский мужчина-конь скачет, скачет, его несет, он сам не понимает, куда он скачет, зачем и сколько времени он скачет. Он просто скачет себе и все, он в табуне, у него алиби: все скачут, и он тоже скачет".
На бытовом уровне компенсация и гиперкомпенсация "слабой" маскулинности имеет несколько вариантов:
1. Идентификация с традиционным образом сильного и агрессивного мужика, утверждающего себя пьянством, драками, жестокостью, членством в агрессивных мужских компаниях, социальным и сексуальным насилием.
2. Покорность и покладистость в общественной жизни компенсируется жестокой тиранией дома, в семье, по отношению к жене и детям.
3. Социальная пассивность и связанная с нею выученная беспомощность компенсируется бегством от личной ответственности в беззаботный игровой мир вечного мальчишества. Не выучившись в детстве самоуправлению и преодолению трудностей, такие мужчины навсегда отказываются от личной независимости, а вместе с нею - от ответственности, передоверяя социальную ответственность начальству, а семейную - жене.
Прочие материалы:
Организация и методы исследования
Теоретический анализ проблемы, осуществленный на втором этапе исследовательской работы показал, что социализация - это процесс становления социального «Я». Она охватывает все формы приобщения индивида к культуре, обучения и воспитания, с ...
Периодизация психического развития Д.Б. Эльконина
К периодизациям развития, которые в качестве основания рассматривают причины, движущие силы развития, традиционно относят периодизации Л.С.Выготского и Д,Б.Эльконина. Рассмотрим периодизацию развития Д.Б.Эльконина, как наиболее разработан ...
Методологические основы формирования понятий у детей
Введение в теорию понятия (о структуре понятия)
Прежде всего мышление является высшим познавательным процессом. «Мышление представляет собой порождение нового знания, активную форму творческого отражения и преобразования человеком действ ...
Навигация